Реферат: Проблема группового отношения к времени в социальной психологии

Появление новых технологий, ускорение изменений в обществе, увеличение числа рисков и уровня неопределенности делают время все более важной категорией общественного сознания.

Дата добавления на сайт: 11 сентября 2024

Скачать работу 'Проблема группового отношения к времени в социальной психологии':

Оглавление
Введение
1. Проблема группового отношения к времени в социальной психологии
2. Групповое отношение к времени как предмет исследования в социальных науках
3. Социальное конструирование отношения к времени
Заключение
Список литературы

Введение
Появление новых технологий, ускорение изменений в обществе, увеличение числа рисков и уровня неопределенности делают время все более важной категорией общественного сознания.
С одной стороны, растет значимость времени как все более ограниченного ресурса совместной деятельности. Ускорение темпа жизни и «упразднение» пространства информационными технологиями предъявляют к совместной деятельности особые требования, при которых способность группы к эффективному управлению временем становится одним из ключевых факторов успешности.
С другой стороны, переживаемый сегодня обществом «футуршок» обостряет внимание личности к временным аспектам своей групповой идентичности, заставляет задумываться о прошлом и будущем тех социальных групп, к которым мы себя относим. Временные категории играют все более существенную роль в формировании групповой идентичности и «воображаемых сообществ». Одной из особенностей современности («текучая современность») является превращение времени в ключевое измерение социальности. Наличие времени как ресурса жизнедеятельности и доступ к средствам конструирования коллективной истории становятся все более важными мерилами социального престижа и одновременно признаками социального расслоения.
Быстрые изменения и высокая неопределенность, рост социальной напряженности и глобализация рисков обусловливают растущую потребность в диалоге о совместном прошлом и будущем, способах согласования различных групповых образов «коллективной судьбы». Коллективные риски требуют от современных групп и организаций способности расширить временные рамки своего существования: глубже видеть свое прошлое и дальше заглядывать в будущее. В условиях непрерывных изменений личность, различные группы и организации, общество в целом нуждаются в способах овладения своим временем. Иными словами, интеграция группового прошлого, настоящего и будущего в представлениях членов группы становится важным условием коллективной-субъектности.
1. Проблема группового отношения к времени в социальной психологии
Социальная психология времени как самостоятельное направление исследований: предмет и основные теоретические проблемы.
В связи с ростом количества и теоретической глубины исследований роли переживания и организации времени в межличностных, внутригрупповых и межгрупповых отношениях в 1990-2000 гг. можно говорить о формировании нового научного направления - социальной психологии времени.
Ключевой проблемой социальной психологии времени являются предпосылки отношения к времени в социальных группах и его роль в межличностном, внутригрупповом и межгрупповом взаимодействии.
Предметная область социальной психологии времени включает в себя целый ряд феноменов. Во-первых, это особенности индивидуального отношения к времени, проявляющиеся в результате взаимодействия членов группы друг с другом (например, различия в индивидуальном отношении к времени может служить одной из причин конфликтов по поводу организации совместной деятельности); во-вторых, объективная пространственно-временная организация межличностного и межгруппового взаимодействия, влияющая на социально-психологические характеристики группы (например, влияние продолжительности, темпа и ритма совместной деятельности на сплоченность группы и удовлетворенностью совместной деятельностью); в-третьих, особенности восприятия, переживания, осмысления и организации времени в групповом сознании и совместной деятельности, не сводимые к характеристикам субъективного времени отдельной личности (например, внимание к времени и его ценность в организационной культуре, содержание коллективной памяти и групповые представления о будущем).
Можно выделить две проблемные области социально-психологического изучения отношения к времени в социальной группе.
Во-первых, отношение к времени в группе может выступать в качестве независимой переменной социально-психологического исследования. Ключевым здесь является вопрос о том, как восприятие, переживание и осмысление времени личностью и группой влияет на особенности группового поведения.
Во-вторых, отношение к времени в социальной группе может рассматриваться в социально-психологическом исследовании как зависимая переменная, т.е. мы можем изучать воздействие различных психологических и социальных факторов на объективные временные характеристики межличностного и группового поведения (его длительность, последовательность действий, периодичность, темп), а также на групповые особенности восприятия, переживания, осмысления и организации времени.
Состояние исследований группового отношения к времени в социальной психологии.
В зарубежной социальной психологии одной из наиболее ранних работ по изучению группового отношения к времени стало исследование переживания времени безработными австрийской деревушки Мариенталь в период депрессии 1930-х годов М. Ягодой и ее коллегами, в ходе которого было выявлено влияние объективной временной структуры совместной деятельности на психологическое время (Jahoda et al., 1933; Jahoda, 1988). Результаты первых эмпирических исследований отношения личности и группы к времени в социальной психологии указывают на то, что «свое» время (понимаемое в данном случае как свободное или личное время) строится нами в тех границах, которые заданы общественными ритмами, институциональным временем. Это индустриальное время может казаться нам навязанным, принуждающим и неестественным, т.е. «чужим», однако только во взаимодействии с ним мы можем строить «свое» время.
Более отчетливо в социальной психологии проблема отношения группы к времени была поставлена К. Левиным в 1942 г. в статье «Временная перспектива и моральный дух» (Левин, 2000). Поводом для написания этой блестящей работы послужило изменение еврейского самосознания в период фашистского геноцида. Анализируя причины устойчивости социальной группы перед лицом внешних угроз ее существованию, К. Левин указал на роль протяженности, связности и реалистичности временной перспективы: углубление своей истории (группового нарратива) в прошлое и будущее, расширение временного горизонта, в котором осмысляется происходящее, оказывается ценным личностным и групповым ресурсом выживания.
К сожалению, на протяжении 30 лет после выхода в свет статьи К. Левина социальные психологи к проблеме субъективного времени практически не обращались. Проблема времени рассматривалась практически исключительно в контексте субъективного времени личности. Отношение к времени в крупных социальных группах затрагивалось лишь в работах по психологии классов (LeShan, 1952; Ellis et al., 1955; Green, Roberts, 1961; Judson., Tuttle, 1966; Kendall, Sibley, 1970; O'Rand, Ellis, 1974; Schmidt, 1976).
В качестве самостоятельной тема времени в зарубежной социальной психологии стала разрабатываться только с середины 1980-х годов (McGrath,
Kelly, 1986; The Social Psychology of Time, 1988). Первой концептуальной монографией по социальной психологии времени стала книга Дж. Маграта и Дж. Келли «Социальная психология времени», вышедшая в 1985 г. Ее авторы основывают свой подход на предположении о том, что объективные повторяющиеся последовательности в социальном поведении людей - ритмы человеческого поведения - определяют субъективное восприятие, переживание и осмысление времени группой (Futoran et al., 1989; The Social Psychology of Time, 1988; McGrath, 1991).
По мнению Дж. Маграта и Дж. Келли, на протяжении многих десятилетий социальная психология отличалась методологической слепотой в отношении времени. Во-первых, время рассматривалось не как самостоятельная переменная, а как среда, в которой происходят изучаемые явления. Во-вторых, требование контроля внешних факторов, чистоты эксперимента приводило к тому, что социально-психологические явления изучались преимущественно в лабораторных условиях, где длительность, темп и последовательность процессов задавались искусственно. И даже в полевых исследованиях условия, несмотря на их «естественность», оставались статичными. В-третьих, изучение времени требует большого терпения и значительных средств: исследования стадий развития группы, изменения установки на протяжении длительного времени, социализации были немногочисленны из-за высокой стоимости и отсутствия соответствующих технических, методологических и статистических инструментов, необходимых для изучения временного характера этих процессов. В-четвертых, отсутствовала какая-либо концептуализация понятия «время». В теоретических работах очень часто упоминались такие понятия, как «процесс», «динамика» и «изменение», однако без какого-либо их определения. Очень популярным стало понятие групповой «динамики», которое несло в себе все те же смыслы, которые оно имеет в физических науках.
Начиная с середины 1980-х годов в социальной психологии эта ньютонианская концепция времени, восходящая к Аристотелю и рассматривающая изменение как признак неустойчивости, стала уступать место гераклитовой концепции времени, предполагающей, что изменения происходят постоянно, что социально-психологические явления являются прежде всего процессами и имеют временную специфику. Именно под таким углом зрения в американской и европейской социальной психологии стали изучаться социальный обмен, процессы вторичной социализации, стрессы в организации, стадии группового развития, а также исследования роли времени в поведении потребителей. В России это были исследования стадий развития внутригрупповых и межгрупповых отношений, а в 1990-е гг. - работы, посвященные восприятию социальных, в том числе организационных, изменений (Психологическая теория коллектива, 1979; Уманский, 1980; Донцов, 1984; Кричевский, Дубовская, 1991; Агеев, 1990; Шихирев, 1999; Сушков, 1999; Белинская, Тихомандрицкая, 2001; Динамика социально-психологических явлений в изменяющемся обществе, 1996; Совместная деятельность в условиях организационно-экономических изменений, 1997; Журавлев, 1999, 2005; Базаров, 2000; Емельянова, Маташкова, 2002; Алавидзе и др., 2002).
Хотя предложенная Дж. Магратом и Дж. Келли концепция синхронизации ритмов не стала общепринятой, им удалось угадать то направление, в котором стала позднее развиваться социальная психология времени: изучение влияния объективных условий группового взаимодействия на отношение группы к времени. С конца 1980-х годов исследование социально-психологической проблематики времени идет нарастающими темпами. Наиболее динамично оно развивается в трех областях: организационной, экономической и кросс-культурной психологии.
В организационной психологии внимание к проблеме времени неуклонно растет с начала 1980-х (McGrath, Rotchford, 1983; Clark, 1985; Sirianni, 1987; Bluedorn, Denhardt, 1988; Hassard, 1991; Heejin, Liebenau, 1999; Ancona et al.,
; Bluedorn, 2002; Cunha, 2004, Bonneau, 2007; Ryan, 2008). Наибольший интерес исследователей вызывает влияние, которое оказывают новые технологии на отношение группы к времени (Barley, 1988; Sahay, 1997; Lee, Liebenau, 2000), особенности взаимодействия при решении задачи (Ballard, Seibold, 2000; Ballard et al., 2008), скорость обратной связи (Onken, 1999),
особенности принятия решений в организации (Butler, 1995), характер лидерства (Thoms, Greenberger, 1995; Mocciaro Li Destri A., Dagnino, 2004; Thoms, 2004; Bluedorn, 2008; Tyssen et al., 2013), характеристики организационной культуры и организационные нормы, регламентирующие взаимодействие во времени (Schriber, Gutek, 1987; Ancona et al., 2001; Bonneau, 2007). Чрезвычайно активно разрабатываются временные аспекты групповой динамики в командах, работающих внутри организации (McGrath, Kelly, 1985; Gersick, 1989; Seers, Woodruff, 1997; Marks et al., 2001; Harrison et al., 2003; Arrow et al., 2004; Ballard et al., 2008).
В экономической психологии проблема времени стала изучаться с середины 1970-х годов в связи с потребительским поведением: тем, как на него влияют отношение к времени в культуре, временная ориентация покупателей, их предпочтения в организации своего времени (van Raaij, 1991; Jacoby et al., 1976; Holman, 1980; Hornik, 1984; Bergadaa, 1990; Carmon, 1991; McDonald, 1994; Grant, 2003). Однако сегодня все большее внимание уделяется и другим темам. Исследуются временные аспекты психологии сберегательного поведения (Maital, Maital, 1978; Klos et al., 2005; Ersner-Hershfield et al., 2009), трудовой мотивации (Seijts, 1998), предпринимательства (Bird, 1992; Das, Teng, 1997), поведения безработных (Roche, 1990; Martz, 2003), экономических ожиданий (Красильникова, 2011; Емельянова, 2012; Хащенко, 2012; Зарубин, Сырцова, 2013; Емельянова, Дробышева, 2013).
В кросс-культурной психологии изучаются этнокультурные особенности временной перспективы и временной ориентации (Jones, 1988; Ashkanasy et al., 2004; Hofstede, Minkov, 2010; Сырцова и др., 2007; Sircova etal., 2014), темпа жизни (Levine, 1997), планирования и использования времени (Usunier, Valette-Florence, 2007), а также групповых представлений о природе времени (Lomranz, Shmotkin, 1991; Block, Buggie, 1996; Ramos, 1992).
В отечественной социальной психологии восприятие, переживание, осмысление и организация времени изучаются преимущественно на внутриличностном, групповом и социетальном уровнях анализа. Вместе с тем межличностный и особенно межгрупповой уровни анализа затрагиваются значительно реже.
Косвенно проблематика отношения к времени в группе была затронута в исследованиях, посвященных стадиям развития коллектива (Л.И. Уманский, А.В. Петровский, А.И. Донцов, Р.Л. Кричевский, А.Л. Журавлев и др.), а также в работах по изучению временной организации индивидуальной и совместной профессиональной деятельности (А.А. Обознов, Д.А. Ошанин, В.А. Денисов, Д.Н. Завалишина, А.Н. Лебедев, Ю.К. Стрелков, Е.В. Шилова и др.).
Непосредственно к данной проблеме российские социальные психологи стали обращаться лишь в последние 15 лет. В частности, тема времени стала разрабатываться в рамках социальной психологии личности в связи с социальной памятью как элементом автобиографической памяти (исследования В.В. Нурковой, Р.А. Ахмерова и др.), в связи с временными аспектами Я-концепции и идентичности (Е.П. Белинская, С.А. Минюрова, Л.Л. Плеханова и др.), а также культурно-историческим подходом к временной перспективе, рассматриваемой как присвоение индивидом хронотопа культуры, символических орудий осмысления жизни, формирования позиции по отношению к своему времени (Д.А. Леонтьев, Н.Н. Толстых и др.). А.К. Болотова в своих работах исследует временную структуру межличностных взаимодействий, а также целый ряд социально-психологических аспектов восприятия, переживания и организации личностью своего времени (Болотова, 1994; 1997; 2006).

2. Групповое отношение к времени как предмет исследования в социальных науках
Среди предложенных в социологии и культурной антропологии подходов к изучению социального времени практически невозможно найти такого, который позволял бы систематизировать различные элементы группового отношения к времени. Во-первых, большинство предложенных классификаций временных представлений отвечают на вопрос «о чем эти представления», а не на вопрос «что они собой представляют». Во-вторых, в подавляющем большинстве случаев не проводится различия между объективным и субъективным социальным временем, т.е. между самими временными характеристиками совместной жизнедеятельности, с одной стороны, и представлениями о ней - с другой.
Наиболее распространенный подход к классификации временных представлений основан на противопоставлении профанного (линейного, динамичного) и сакрального (циклического, статического) образов времени у А. Юбера, М. Мосса и М. Элиаде. Противопоставление линейного и циклического проводится и другими известными культурными антропологами (Bloch, 1977; Leach, 1961; Gellner, 1964; Geertz, 1973; Gell, 1992, p. 48-49; Munn, 1992; Леви-Стросс, 1983; Эванс-Притчард, 1985; Андреев, 1999). В рамках данного подхода многие исследователи подразделяют время социальной группы на «временные зоны», т.е. интервалы времени, которые охватываются временными представлениями: мифическое, историческое, генеалогическое, перживаемое и предвосхищаемое (Le Goff, 1988); эпонимическое, генеалогическое, династическое (Клейн, 2000).
Одним из первых культурных антропологов, предложивших типологию современных культур по их отношению к времени, был Эдвард Холл. Он разделил культуры на монохронные и полихронные (Hall, 1959; Hall, 1983; Hall, Hall, 1990). Наблюдения за тем, как относятся к времени представители разных стран, привели его к следующему выводу: жители Западной Европы и США склонны планировать время заранее, располагая дела одно за другим, тогда как в странах Южной Европы, Латинской Америки, Африки и арабского Востока дела планируются как набор возможностей и редко выполняются в строгой последовательности. Полихронность характерна для обществ с высоким контекстом, тогда как монохронное поведение чаще встречается в тех культурах, где контекст низкий. Полихронные культуры ориентированы на общение с людьми, налаживание связей, на семью, а монохронные культуры ориентированы на задачу, работу с формальными данными, на индивидуальные достижения. Понятие полихронности, введенное Э. Холлом, стало широко использоваться в кросс-культурной и организационной психологии, где для измерения этого конструкта были разработаны соответствующие стандартизированные шкалы (Usunier, 1991; Kaufman-Scarborough, Lindquist, 1999; Bluedorn et al., 1999).
Сопоставление данных кросс-культурных исследований по 73 странам позволило выявить две универсальные характеристики временной перспективы: значимость будущего и долгосрочную ориентацию. При этом значимость будущего оказалась прямо связана с уровнем экономического развития (Milfont, Gapski, 2010).
Широко используемым в кросс-культурной психологии измерением отношения к времени является долгосрочная ориентация (конфуцианский динамизм) Г. Хофстеда и М. Бонда. Долгосрочная ориентация - это ориентация на получение выгод в будущем, предполагающая настойчивость и упорство (Hofstede, Bond, 1988; Spector, 2001). Долгосрочная ориентация рассматривается также как совмещение ориентации на долгосрочное планирование своей деятельности с ориентацией на уважение традиций прошлого (Nevins et al., 2007; Venaik et al., 2013). Согласно Г. Хофстеду и М. Бонду, высоким конфуцианским динамизмом характеризуется личность, отдающая предпочтение тем конфуцианским идеям, которые связаны с ориентацией на будущее (упорство, стремление к повышению своего статуса, бережливость и чувство стыда, стремление к развитию отношений). Напротив, индивиды с низким конфуцианским динамизмом отдают предпочтение конфуцианским ценностям, связанным с прошлым и настоящим: постоянство, сохранение лица, уважение традиций, приветливость, выполнение обязательств, взаимный обмен услугами и подарками, поддержание сложившихся отношений (Hofstede, Bond, 1988). Примерами стран с высоким конфуцианским динамизмом являются Тайвань, Гонконг, Япония, Южная Корея и Бразилия, тогда как среди стран с краткосрочной ориентацией выделяются Англия, США, Западная Африка, Канада, Пакистан.
Согласно исследованию Ф. Тромпенарса и Ч.Хемпден-Тернера, долгосрочная ориентация более выражена в Юго-Восточной Азии, чем в западных культурах (Trompenaars, Hampden-Turner, 1998). По сравнению с американскими и канадскими компаниями, корпорации Восточной Азии более ориентированы на долгосрочное планирование и коллективное принятие решений. Действительно, как показывают данные некоторых исследований, представители коллективистических культур придают большее значение долгосрочным последствиям...

Похожие материалы:

Курсовая работа: Проблема личности в социальной психологии

Реферат: Проблема поиска смысла жизни как основная проблема психологии

Курсовая работа: Проблема способностей в психологии

Курсовая работа: Проблема воли в психологии

Курсовая работа: Проблема группового давления